Зажглась, друзья
мои, война
И развились знамёна чести…
М.
Ю. Лермонтов “Война”
“Ты
окончил школу. Сделай всё для
того, чтобы помочь Родине стать
ещё более могучей и
прекрасной… Пусть бьётся в
твоей груди гордое сердце
Данко! Пусть всегда
сопутствует тебе образ смелого
Сокола! Пусть бессмертные
подвиги Николая Островского,
Зои Космодемьянской, Юрия
Смирнова, героев “Молодой
гвардии” согревают и волнуют
твою душу, пусть их имена будут
для тебя вечным примером
служения Родине…”
…Буквально
на днях, мать достала примятый
плотный лист с напутствием
выпускникам, врученный мне 26
июня 1989 года от имени
коллектива 142-ой минской школы.
Я и сам не раз перекладывал его
с места на место, разбирая
старые бумаги. Но до сих пор ни
разу не обратил внимания на
пророческие строки,
сохранённые беспристрастным
листом со времён
громкоголосого вранья. Думаю,
это был один из первых Знаков,
которым Судьба указывала на
моё предопределение, будущую
деятельность – служение
Родине и её народу. Не
государственным структурам,
ведомствам и организациям, а
высокой идее… Или глубокому
заблуждению – кто как
назовёт…
Эпиграфом
к этому напутствию были
следующие слова: “Быть
светлым лучом для других,
самому излучать свет – вот
высшее счастье для человека,
какое он только может
достигнуть”, –
принадлежавшие перу
Ф.Э.Дзержинского. Сейчас я бы
мог принять их своим девизом,
но тогда они казались просто
красивыми словами. Потому и
забылись быстро… А зря!..
…Прошло
уже более полутора лет после
травмы. Ни о какой пограничной
службе и речи идти не могло…
Вдруг, в конце апреля 1997-го
года, пришла удивительная
мысль: написать пограничникам
письмо поддержки и, честно
говоря, ощутить их дружеское
внимание. Куда писать? На одну
из горных застав Сочинского
погранотряда. В этих местах был
в сентябре-октябре 1993-го с
рюкзаком за спиной. Как раз в то
время, когда будущая
знаменитость Шамиль Басаев и
компания резали других лиц
кавказской национальности за
соседним Гагринским хребтом, в
курортных Гаграх, Сухуми, по
всей Абхазии.
С
помощью подруги Марины
замысел был воплощён.
Поздравления с Днём
пограничника, тёплые слова и
краткое жизнеописание автора
заказным письмом отправились
на заставу “Аибга”… А в конце
июня я в буквальном смысле
плакал, читая и перечитывая
ответ.
Здравствуй,
Андрей!
Пишут
тебе пограничники заставы
“Аибга”. Нас здесь немного, но
живём, как одна дружная семья.
Многим из нас небезразлична
твоя судьба. Мы понимаем, что
тебе сейчас очень тяжело,
всё-таки 1,5 года без движения,
есть от чего сойти с ума. Но мы
все желаем тебе скорейшего
выздоровления. И пусть
сбудется твоя мечта попасть в
горы и заниматься альпинизмом.
Спасибо за поздравления с
праздником. Мы сами с
нетерпением ждали его и
организовали довольно неплохо.
Когда он наступил, нас подвела
погода, пошёл дождь. Но, в общем,
всё равно было хорошо.
Служба
у нас интересная и нескучная,
но описывать её я не буду – это
слишком долго, а времени у нас
мало.
А
ты сам не вздумай отчаиваться,
ведь самое главное – не
потерять веру в себя. Если ты её
потеряешь, то тебе будет только
хуже. Я думаю, Андрей, что ты
скоро встанешь на ноги и
покоришь самую высокую
вершину. У нас здесь красиво,
везде вокруг горы, всё зелёное,
чистый воздух – одним словом,
нетронутая природа.
На
этом заканчиваю своё письмо. С
наилучшими пожеланиями,
пограничники заставы “Аибга”!
Ждём
ответа.
1 июня 1997 года
село Аибга
Да, я
плакал. От радости, что ребята
откликнулись, что мой поступок,
принимаемый окружающими за
“шизу”, оказался в
действительности хорошим и
нужным делом – нужным не
только мне, но и “бойцу на
дальнем пограничье”. От
отчаяния, что теперь выступить
на охрану границы с автоматом
– нереально… С автоматом –
нельзя, а с ручкой? Посылая
письма солдатам – тёплые,
порой смешные, – можно хоть
чуточку облегчить их нелёгкий
труд, внести свою скромную,
посильную лепту в общее дело…
Но сперва нужно было научиться
писать самостоятельно. Я решил,
что пограничники – моя
проблема, что не имею никакого
права перекладывать её решение
на других, пусть и близких,
людей, у которых, к тому же,
своих дел невпроворот…
В
начале следующего года мог
писать уже довольно
разборчиво. Писал, сидя в
кресле, двумя руками, схватывая
ручку и сжатые пальцы
эластичным бинтом. Эта техника
втечение двух лет оставалась
неизменной, менялись к лучшему
только качество и скорость
письма.
В
феврале-марте 1998-го отослал
четыре длиннющих послания на
таджикско-афганскую границу.
Сведения, полученные из
журналов “Пограничник” были
довольно скудными, опыта не
было никакого, оставалось
действовать, следуя интуиции.
Понимал, что даже заказные
письма, адресованные командиру
части, могли быть перехвачены
нечестными людьми, особенно в
оппозиционном Горном
Бадахшане. Возможно, так оно и
получилось… Ответов ждал с
нетерпением. Нужно ли там моё
незримое присутствие? Не мания
ли это величия:
облагодетельствовать
единственным письмом целый
отряд пограничников? Что,
вообще, скажут ребята из
“спецназа”, которым просил
передать копию письма?..
Воскресным
апрельским утром, на Пасху, что
весьма символично, снова до
слёз радости расстрогала
телеграмма из Московского
погранотряда, куда незадолго
до травмы хотел добраться
самовольно и проситься служить
на двенадцатую заставу. Как
всегда, не вышло – не было
деньжат. Решил до весны
девяносто шестого скопить, но у
Судьбы был иной рассчёт.
Лаконичная
телеграмма гласила: “Сегодня
получили письмо. Потрясены!
Спасибо! Держись! Мы с тобой!
Бойцы спецподразделения.”
От имени последних, по моему
мнению, подписался тот к кому
первоначально и попало моё
послание – командир отряда
полковник Виктор Золотухин.
Всё равно приятно и радостно:
получил поддержку в то время,
когда уже очень сомневался в
том, что задуманное мной
кому-то нужно.
Эта
весточка с границы – Знак
Судьбы. Именно тогда я
укрепился в намерении писать
снова и снова, не ожидая ответа
– награды за труд. Как не
ожидает её, награды, настоящий
воин, уходя в бой, полагаясь на
Бога, Судьбу, Удачу и
собственные силы. Это не
честно: помогать тем, с кем
хотел разделить судьбу, думая
не о самоотверженном служении,
а о банальной переписке,
ожидать некой поддержки от тех,
кто в грязи, холоде и голоде,
недосыпая, стережёт мой покой.
Я, в отличие от них, дома, в
тепле, сыт и изнежен. Мечтал о
границе – вот она, служба, –
пиши, пиши, пиши!
В
глубине души я осознавал пусть
не глобальную, но значимость и
нужность моего дела. В
дальнейшем, получил
подтверждение своих догадок.
Здравствуй,
Андрей!
Пишут
тебе пограничники Пянджского
пограничного отряда. Просим
извинения за наше опоздание с
ответом. Получив твоё письмо,
были удивлены и обрадованы, и
вот почему. На гражданке, там, в
новом мире, как мы полагали
раньше, у нас союзников мало,
патриотизм у нас нынче не в
почёте. Защита государства или,
точнее, его границ, хотя эти
понятия неразделимы, отошла на
вторые позиции. Слава Богу, мы
ошибались! Без преувеличения
можно сказать, если есть такие
люди, как ты, Андрей, значит,
есть надежда. Мы, пограничники
Пянджского погранотряда,
которому в октябре исполняется
70 лет, благодарим тебя за твоё
письмо и восхищаемся твоим
мужеством и силой воли
настоящего мужчины, который не
раскис в казалось бы
безвыходной ситуации. Конечно
же, мы с удовольствием
исполняем твою просьбу. Твоё
письмо разослано на все
заставы и в подразделения
пограничного отряда, будет
зачитано всему личному составу
и использоваться в
воспитательных целях,
постоянно.
Андрей,
пограничный берет мы тебя
просим носить безо всякого
угрызения совести и вот почему.
По нашим, пограничным, законам,
зелёные береты и тельняшки
носят военнослужащие в
подразделениях специального
назначения, таких как
пограничные отряды особого
назначения, десантно-штурмовые
маневренные группы,
специальные подразделения
пограничной разведки. В этих
подразделениях служат крепкие
и мужественные парни, такие же,
как и ты. А остальное – это
бумажные формальности, которые
не имеют никакого значения и
никакой роли не играют.
…Мы
просто уверены, что ты
обязательно восстановишь своё
здоровье и будешь вместе с
нами. Первое и самое главное –
это сила воли, а она у тебя, как
мы знаем есть. Спасибо тебе,
Андрей, за твоё письмо.
Мы
пожелаем тебе, чтобы твои планы
и мечты сбылись как можно
скорее и поздравляем тебя с
днём рождения!
С
уважением к тебе, пограничники
Пянджского пограничного
отряда.
28. 10.
98.
г. Пяндж
Здравствуйте,
Андрей!
Ваши
два письма, датированные
декабрём 1998-го и январём 1999
года, поступили в отряд
одновременно, поэтому отвечаю
сразу на все.
Большое
спасибо за тёплые слова в адрес
командования отряда, за
поздравления с новогодними,
рождественскими праздниками,
наступающим Днём Защитника
Отечества.
От
имени командования и личного
состава Московского
Краснознамённого пограничного
отряда хочу выразить глубокую
признательность за
стихотворения, присланные Вами
в подарок к нашему
профессиональному празднику.
Воистину,
прекрасный подарок! Все
стихотворения: “Спецназовский
вальс”, “Доска Почёта”,
“Московскому погранотряду” –
были размножены и доведены до
сведения всего личного состава
гарнизона и погранзастав.
Дорогой
Андрей, со всей
ответственностью заверяю Вас,
что выстраданные Вами строки
не оставили равнодушными
военнослужащих. Они помогают
преодолевать трудности,
связанные с нелёгкими
условиями пограничной службы в
Республике Таджикистан.
Один
экземпляр стихов, согласно
Вашей просьбы, был направлен на
12-ю ПогЗ, ныне называемую
“Именем 25-ти
Героев-пограничников”.
Второй
экземпляр, по решению
командования, стал экспонатом
Музея Боевой Славы отряда,
достойным внимания молодого
пополнения и ветеранов.
Андрей,
хочу порадовать Вас известием
о том, что дирежёром военного
духового оркестра подобрана
мелодия к “Спецназовскому
вальсу” и отрабатываются
варианты музыкального
сопровождения к стихам “О
Московском пограничном”.
Надеюсь, что оркестр исполнит
эти произведения для всего
личного состава на музыкальном
вечере, посвящённом Дню
Защитника Отечества.
От
имени командования, личного
состава и от себя лично
сердечно поздравляю Вас с
наступающим праздником – Днём
Защитника Отечества! Желаю Вам
крепкого здоровья, больших
творческих успехов на
тернистой дороге поэзии,
терпения в преодолении
трудностей физических и
моральных, уверенности в своих
силах, веры в людей.
Ждём
Ваших писем и стихов.
Командир
войсковой части 2033
Подполковник А.Костюченко
29 января 1999 года
пос. Московский
Здравствуй,
Андрей!
Ваше
письмо получили, за что большое
спасибо. Стихи и песню мы
размножили и отправили копии
на пограничные заставы. К
Вашему сведению, стихи мы
собираем и в перспективе
подготовим маленькую брошюрку.
Поздраввляем
Вас с Днём Пограничника! Желаем
Вам крепкого здоровья, успехов
в творчестве, мирного неба над
головой. Об этом же мечтаем и
мы, люди военные, вместе с
нашими семьями, нашими
любимыми. Ещё раз спасибо за
Ваш труд, ждём с нетерпением
новых работ.
Командир
Пянджского Краснознамённого
Ордена Ленина пограничного
отряда.
15.05.99 г.
г. Пяндж
Иногда
слышу внутренний крик отчаяния: “Почему
снова я?.. Почему опять на “передовую”?.. Когда же
отдышаться?.. Когда, вообще, это
всё закончится? Не важно, чем.
Лишь бы скорее…” Иногда, наедине со
своей ношей, то реву от
отчаяния и беспомощности, то в
неистовом безумии тону в
бурном потоке отборных
ругательств от телесного
бессилия и душевной боли.
Иногда, герой эфира и
газетно-журнальных полос,
как-то, вдруг, с завистью
поглядываю на скромного клерка
– обладателя такого же
скромного некролога. А в
следующую минуту бью себя по
лбу: “Идиот отмороженный! Ты же
сам выбрал эту судьбу
разведчика-одиночки –
прокладывать путь другим. Ты же
сам выбрал этот путь – через
ад, без дороги и без провожатых,
без правил и без гарантий. Ты же
сам себе поставил эту планку
как минимум и вышел на
дистанцию без форы и без права
на падение… Для тебя в законе,
вообще, отсутствуют права. Есть
только обязанности… Тебе
позволено лишь быть первым. И
бить первым. И быть битым. И
быть убитым. И быть забытым… Но
не забитым, не загнаным, не
зашуганым. А ну, пошёл!..”
А в
это время на тебя смотрят
другие. Кто с восхищением, кто с
жалостью, кто с завистью. Ты не
видишь безразличных лиц, и это
радует. Ещё вдохновляет то, что
кроме тех, кто славословит тебя
из конъюнктурных соображений,
из жалости, есть очень много
людей, искренне радующихся
твоему успеху, твоему делу. И
что более важно, – твоё дело,
твой успех необходимы им, – это
придаёт им силы, воодушевляет,
оживляет и возвышает. Твой
взлёт – их взлёт, твоё падение
– им на головы… Когда жизнь
крутится стремительным
волчком,
когда столько надежд на тебя
возлагают твои знакомые и
незнакомые друзья, тебе просто
некогда думать о том, как
“засветить” и восхвалить своё
имя. Конечно же, ты успеваешь
порадоваться тому, что фамилия
твоих предков обрастает не
грязью, а цветами, что им не
приходится “краснеть” за тебя
на астральных “тусовках”. Но,
в основном, ты озабочен тем, как
лучше и без задержек выполнить
то, к чему предназначен, к чему
так безудержно стремишься… А
ещё думаешь о том, как от всего
этого хоть чуть-чуть
отдохнуть…
Что
мне остаётся после того, как
мои далёкие друзья оказали мне
такую честь: зачислили в
строй?.. Служить! Служить на
границе, как и мечтал когда-то.
И в глубоком тылу быть на
передовой. Не с автоматом в
руках сражаться – Горящего
Сердца Огонь пусть будет моим
оружием, силой, вдохновением,
самой жизнью. Пусть я сделаю
всё, что смогу, пусть выйду за
рамки возможностей и правил,
чтобы облегчить, сделать более
эффективным труд тех, чьи руки
сжимают мой АКС, чьи ноги сбивают
мои сапоги, чьи гитары уносят
мои песни!.. Меня нисколько не
смущает роль второго плана: пока друзья
несут службу на отдалённых
рубежах, я оберегаю их тылы. Мы
не стоим плечом к плечу, наш
путь:
спина – к спине. Мы идём вперёд,
удерживая круговую оборону,
ибо зло подстерегает нас
повсюду. Каждый – на
собственной “передовой”,
каждый призван нести свою ношу,
вести свой бой, своими силами,
но каждый же при этом знает, что
со спины его ударить трудно:
ведь там – друг!..
Жить там, где жить невозможно! Жить так, чтобы Горящего
Сердца Огнём зажигать на Жизнь окружающих! Жить не ради
преходящих обывательских удовольствий! Жить не для
преходящей великой идеи! Просто жить и находить
удовольствие в том, что прожил ещё мгновение.
Любить во мраке войны! Сражаться с инертностью,
леностью, застоем! Сражаться за движение и в пылу
смертоносной битвы найти душевный покой, отдать себя
вдохновенному потоку Жизни; отдаться ему полностью,
без остатка. И без сожаления!
Я пишу и пою, но
пока мои песни не поются у
костра и на привале, а стихи и
проза не читаются на ночь, как
послания из дома, пока книга
“Дар ШАМАНА” украшает музеи,
библиотеки, выставки, а не
лежит в кармане затёртого
солдатского “камуфляжа”, не
прикрывает чьё-то сердце
вместо пластины бронежилета, я,
работник слова и струны, пера и
бумаги, – не солдат. Потому, что
не задеваю за живое воина. В
красивых строках и песнях он не
черпает силу и жизнь,
стремление Жить, идущие из
самого сердца. Я только пишу и
пою о войне, о жизни, о любви, но
плод моих трудов не становится
боевым оружием, вдохновением
Жизни, песней Любви. Станет!..
Осенью
девяносто девятого, после
начала второй Чеченской войны,
написал в госпитали – Москву,
Ростов. Перенёс фокус внимания
из Таджикистана на Кавказ.
Единственным известным мне
пограничным отрядом,
располагавшимся близко к зоне
боевых действий в Чечне, был
Хунзахский (в горном Дагестане).
Его-то и взял “на карандаш”.
Написав несколько писем с
множеством стихов, едва ни
одурел: песен скопилось
столько, что постоянно
переписывать от руки одно и то
же было неразумно и более чем
утомительно. Чувствуя, что
вот-вот начнёт “тошнить” от
собственной лирики, решил в
последний раз записать всё, что
достойно солдатского внимания,
отдать в компьютерный набор и
уже ксерокопии рассылать
пограничникам… Откуда силы-то
взялись! И вдохновение тоже.
Радовался, как маленький,
представляя, что скоро буду
отправлять письма пачками. Ещё
недавно на написание одного
послания требовалось две-три
недели, а тут: вложил готовое –
и порядок…
В
конце марта стихи попали к
моему будущему редактору,
моему Белинскому – одному из
ведущих белорусских
литературных критиков Евгению
Евгеньевичу Крицкому. Судьба
приготовила мне сюрприз.
13
апреля 2000 года минское
издательство “Технопринт”
предложило мне выпустить книгу
без капиталовложений с моей
стороны. Ко Дню пограничника. Я
обрадовался? Был просто
ошарашен этим Знаком Судьбы!..
Издательская
машина закружила меня в вихре…
Постоянное напряжение,
приятное утомление, новые
стихи, оттачивание каждой
будущей строки – незабываемый
месяц. Рисунки помог сделать
школьный друг Саша Самович, в
прошлом – пограничник.
Финальный отсчёт…
В
канун Дня Победы получил
письмо, которое с радостью
читали всей семьёй, из
Хунзахского отряда. Снова
Кавказ!..
…Прошло
лето… Затем ещё одно…
Сборник
"Будем Жить, браток!",
книга "Дар ШАМАНА",
приуроченная к 160-летию
последней дуэли М.Ю.Лермонтова,
новые друзья, новые дела и
безумства, письма с
"гражданки" и из
"горячих точек",
реализация давней мечты о
затяжном парашутном прыжке,
незримая служба в Чечне,
неофициальный, символический
рапорт на имя командира
Итумкалинского погранотряда с
просьбой считать меня тамошним
бойцом, а мои дела – отрядными…
Паранойя
и одержимость налицо… Шутка…
Нет убедительных
доказательств моего
присутствия на боевой границе,
но и доводы в пользу моего
постоянного пребывания в
кровати не убедительны для
моего ума. Безумие – понятие
относительное. Паралич – тоже…
Посёлок
Аибга – посёлок Московский –
город Пяндж – посёлок Хунзах – горы Чечни…
Моя
пограничная служба началась в
горах кавказского
Причерноморья, на склонах
Аибги. Здесь, за хребтом, лежит
посёлок Красная Поляна. В этих
горах менее полутора веков
назад отгремели последние
сражения Кавказской войны. В
этих горах в сентябре
девяносто третьего я открыл
мой Кавказ.
Кавказ…
Я вернулся к тебе. В мечте, в
слове, в песне. Многоглавая
Аибга, проводив меня когда-то
холодным осенним дождём и
туманом, грозным рычанием
псоуского потока, встретила
радостной песней и весенним
убранством зелёных гор. Опять
расставание… Река Пяндж. Ветер
“афганец” пылью осел на моём
лице, высушил слёзы, но не смог
иссушить Сердце. Лишь сильнее
разжёг жажду Жизни, жажду
служения, жажду пограничной
службы… И снова – Кавказ! Я
вернулся…
Вернулся
тогда, когда никто меня не
ждал… Возможно, это хорошо, что
не смог попасть на войну, умея
ходить и бегать. Обладая
своеобразными представлениями
о воинском долге, лишённый
чувства самосохранения, автор
обязательно и весьма
оперативно нашёл бы
возможность пополнить
печальную статистику боевых
потерь. Какая от этого польза? За редким
исключением, – никакой… Хоть
сегодня, наконец есть
понимание очевидного: воин должен
быть готовым в любой момент
пожертвовать жизнью ради блага
Отечества, но Его Благородие в
первую очередь должны
выполнить боевую задачу; при этом
предпочтительнее уступить
противнику почётное право
умереть за Родину… Да, трудно с
достоинством погибнуть за
Идею, но жить, претворяя Её,
превозмогая постоянные тяготы
и невзгоды, гораздо сложнее.
Отчего
же меня так тянет в эти
неспокойные южные края?.. Может
быть оттого, что в образах
Памира и Кавказа слились
воедино мои устремления к
служению и к границе, к горам и
к Афгану?.. Может эта тяга
следует со мной из глубины
веков?.. Так или иначе, я пришёл
сюда, я
служу на границе, я живу этой
службой! За себя и за тех, кому
трудно Жить. За Командора,
который умер. Живу… ВО ИМЯ
ЖИЗНИ…
Октябрь 2000 –
август
2001
Это
и другие произведения
автора также можно
отыскать со страницы
литературного и песенного
творчества. Там же вы
найдёте работы других
авторов.
© WebMaster
2001-2003 Андрей
Николаев
|
