Об авторе

          В 2000 году вышел в свет поэтический сборник Александра Доронина “Горький запах полыни”.

          Александр, проходил службу в спецподразделениях ПВ КГБ СССР. За его плечами огненное солнце и горные таджикские заставы. Он не понаслышке знаком с тем, что теперь называют синдромами: афганский, таджикский, чеченский... Сколько их нам еще суждено пережить?..

          Уже два поколения наших молодых людей носят в сердце открытую рану - память о бессмысленной - чужой - войне. Для них стихи Александра Доронина - как откровение, материализация того, что до сих пор считалось несказанным. Вряд ли кто-то из этих ребят сможет прочесть “Горький запах полыни” без слез и стакана водки. Ведь именно так русские празднуют катарсис...

          Поэтому именно сегодня, когда стреляют на Северном Кавказе, эта книга о спецназе “без иллюзий” особенно актуальна.

ЕКАТЕРИНА ГАРБУЗОВА.

Всем, кто служил и служит нашей Великой Родине - посвящается.

За границей – Афган.

Над горами клубится
Липкой дымкой туман,
Делит горы граница
На Союз и Афган.
Тонет солнца багрянец
В каменистом горбе,
Обжигает “афганец”
Сквозь пятнистый ХаБэ.

Винтокрылая птица,
Писем сладкий дурман.
Въется Пянджем граница,
За которой Афган.
Ливни злые, косые
Студят баночный суп.
Далеко до России
БэТээРам мангрупп.

На Ивалке склонится
К обелиску тюльпан.
Рядом лента границы,
За границей – Афган.
Вновь по вою сирены
Ты одет и обут.
“Братья” из-за системы
Мирно спать не дают.

Вновь на плечи ложится
Повседневный наш груз,
Что бы спал за границей
В серой дымке Союз.

          “Афганец” - сезонный ветер

          ХБ – от слова хлопчато-бумажная – (униформа)

          БТР - бронетранспртер

          Мангруппа (ММГ) – моторизованная маневренная группа, специальное подразделение погранвойск

          “Система” - система защитных сооружений на линии госграницы

* * *

Мы уходим, сминая сапогами росу,
К среди горных вершин, расплескавшейся сини.
Нам не встретить уже, дома эту весну,
Не вдохнуть глубоко горький запах полыни.

Нам еще целый год, мирно дома не спать,
Молча гладить рукой теплый ствол АКаэСа.
В эРПэГэ и дозорах камуфляжи трепать,
Далеко от рябин и соснового леса.

Но, я верю, однажды, вверх поднимут нас “Ту”
И от этого сна, навсегда мы очнемся.
Ах, как хочется мне закричать в пустоту:
“Ждите нас! Мы вернемся, вернемся, вернемся!”

          АКС – автомат Калашникова складывающийся (десантный вариант)

          РПГ – разведывательно-поисковая группа

* * *

А нас опять, переодели в хаки,
По два комплекта выдали БэКа.
Осталось три минуты до атаки,
До нового короткого рывка.

Сегодня в горы брошены заставы,
Нештатного Московского ДеШа.
И мы с тобой в предверье вечной славы,
Лежим, вжимаясь в землю не дыша.

Осталось две минуты до атаки,
И снова эхом нас накроет бой.
А на земле лежат ребята в хаки,
Которым очень хочется домой.

          БК – боекомплект

          ДШ (ДШМГ) – десантно-штурмовая маневренная группа, специальное подразделение погранвойск

* * *

Крики пъяноголосые
Над кипящей толпой.
Автоматчики рослые
Перед ними стеной.

Автоматная очередь
Колет хрупкий наш мир,
Прочертив над обочиной
Трассерами пунктир.

Кто-то в землю уляжется
Со свинцом в голове,
Алой кровью размажется
По зеленой траве.

Автоматная очередь,
Сорок граммов свинца.
Ах, как очень мне хочется,
Дотянуть до конца.

Все пройдет и забудется,
Отойдя в никуда.
Газировка на улицах,
Как живая вода.

Жизнь по рельсам покатится,
Легче станет тебе –
Рядом девушки в платьицах,
А не парни в ХаБэ.

          ХБ – от слова хлопчато-бумажная – (униформа)

* * *

Трехэтажного мата
Кружит водоворот.
Нас кидают куда-то
По команде: “Вперед!”

Но не зрелищ и хлеба –
Мира просит душа.
Просит чистого неба
Под “бортами” ДеШа.

Неба звездного купол
В клочья рвут трассера,
И, наверное, глупо
В то, что верил вчера.

Трехэтажного мата
Кружит водоворот.
Нас кидают куда-то
По команде: “Вперед!”

          ДШ (ДШМГ) – десантно-штурмовая маневренная группа, специальное подразделение погранвойск

* * *

Погибшей 12-й погранзаставе
117 Московского погранотряда
ФПС РФ посвящается

От заставы остались только гильзы да трупы.
Были смелы солдаты, да политики глупы.
А над Родиной нашей - вороньем перемены.
Сладколиким Иудой, что с печатью измены.

От России остались только рваные клочья.
И не виден нам выход, в этом круге порочном.
Да на смену уставшим, выпускают замену,
Убирая Иуду, отыгравшего сцену.

От заставы остались только гильзы да трупы.
Были смелы солдаты, да политики глупы.
Были смелы солдаты и отцы-командиры,
Затыкавшие грудью полыхавшие дыры.

* * *

Команды исполнены четко.
Отбросив последние “но”,
Я словно подводная лодка
Опять опускаюсь на дно.

Простые людские пороки
Венчают тернистый наш путь.
Короткие женские строки:
“Попробуй простить и забудь!”

Не знаю, наверно Вы правы,
Пусть каждый получит свое.
Сегодня остатки заставы
Поднимет команда: “В ружье!”

К мольбам и страданиям глухи,
Десанты таща на броне,
Кряхтя, поползут БээМПухи
На встречу неясной стране.

Команды все выполнив четко,
Отбросив последние “но”,
Налитые злобой, как водкой
Сегодня получим за все.

          БМП – боевая машина пехоты

* * *

Тень ушедшей химеры -
В пустоте твоих глаз.
Без иллюзий и веры,
Ты остался, спецназ.

Боль мы вышибем клином,
Далью пыльных дорог.
А стрелявшим нам в спину,
Пусть судьей будет бог.

Пусть несчастий с излишком
Здесь досталось на нас.
Улыбнись мне, братишка,
Мой братишка, спецназ.

Прочь от хитрости лисьей,
Ведь у сердца нет мест
Клочьям порванных писем,
Нас забывших невест.

* * *

Я зеленый берет,
Лихо сдвину на бровь.
Позабуду про боль
И пустую любовь.

Мне отпустят грехи
Замполит и эНШа.
И поможет с небес,
Если сможет ДеШа.

Отсчитают мне дни
Сигареты и мат.
И согреют в ночи
Алкоголь и бушлат.

Я зеленый берет,
Лихо сдвину на бровь.
Позабуду про боль
И пустую любовь.

          НШ – начальник штаба (жаргон)

          ДШ (ДШМГ) – десантно-штурмовая маневренная группа, специальное подразделение погранвойск

Философия адреналина.

* * *

Грустный взгляд майора из спецназа,
Горьким осознанием всего.
Здесь у нас еще не сектор Газа,
Но уже подобие его.

Вяжут руки мне сомнений путы,
В горле страха застывает ком.
И дробя столетье на минуты,
Пулемет стучит как метроном.

Комом грязи, брошенная фраза,
Мне раздвоит собственное Я.
Горький взгляд майора из спецназа,
Как вопрос о смысле бытия.

* * *

На короткую стрижку
Ляжет снег седины.
Нам с тобою, братишка,
Ордена не нужны.

Вновь в окопы сырые
Льется дождь проливной.
Вновь теряет Россия
Сыновей и покой.

Правы или не правы,
Не исправишь теперь
Трассы огненной лавы,
Горечь списков потерь.

Вновь призывы пустые
На последний наш бой.
Вновь воюет Россия,
Вновь воюет с собой.

На короткую стрижку
Ляжет снег седины.
Мы с тобою, братишка,
Никому не нужны.

* * *

Хоть святая вода кровь не смоет мне с рук.
Но подскажет беда, кто мне - враг, а кто – друг.
Я ходил убивать на чужую войну.
Вам меня не понять, это вам ни к чему.

Не опишут стихи груз солдатских сапог.
И мирские грехи не отпустит мне бог.
Что закончил войну я и этому рад.
Мне теперь ни к чему звон похвал и наград.

Хоть святая вода кровь не смоет мне с рук.
Но подскажет беда, кто мне - враг, а кто – друг.
Я ходил убивать на чужую войну.
Вам меня не понять, я и сам не пойму.

* * *

Черно-белых квадратов поля брани узор.
Здесь дилемма солдата - слава или позор.
Вновь за красные вешки гонят точки – тире.
Мы с тобою лишь пешки в непонятной игре.

Мыслей черная сажа, но сомнения нет.
Мутный мир шпионажа манит звоном монет.
Так шагай и не мешкай по колено в грязи.
Помни каждая пешка, может выйти в ферзи.

За спиной рокировка, ставит точки над И.
Может перевербовку, предлагают свои.
Так шагай и не мешкай по колено в крови.
Ты пока еще пешка, за тобой - короли.

Пусть осталась от роты - груда скошенных тел.
За спиной пулеметы и Особый отдел.
Так шагай и не мешкай по команде: “Вперед!”
Помни каждая пешка до конца не дойдет.

Черно-белых квадратов поля брани узор.
Здесь дилемма солдата - слава или позор.
Вновь за красные вешки гонят точки – тире.
Мы с тобою лишь пешки в чьей то оперигре.

* * *

Эшелона разбитого догорает остов.
Степь помята копытами вплоть до самых основ.
Машинисты расстреляны, белый выпущен пар,
А вагоны уверенно лижет рыжий пожар.

Пусть все это окажется, только тягостным сном.
Бронепоезд покажется на пути запасном.
И откатится с гиканьем, как в обратном кино.
Сила глупая, дикая банды батьки Махно.

Эшелона разбитого догорает остов.
Наша чаша испитая, низверженья основ.
В то, что свято мы верили, вроде надо менять.
На обломках империи мы остались опять.

* * *

Нас крестят ледяною водою
Помогая огнем и мечом.
Соблазняя нас вечным покоем,
После смерти вот только причем.

Не страшны уж небесные кары,
Нету больше на мыслях оков.
Кто изверился в идолов старых,
Не уверует в новых богов.

Все что есть, ограничено сроком.
И коль нечего больше терять,
То повешенных старых пророков
Надо будет, когда-то менять.

И кидаясь, вновь в светлые дали,
Уходя из насиженных мест,
Мрачно думать, что зря променяли
Перуна на березовый крест.

* * *

Путь далекий млечный
До чужих окраин.
Кто ты, человече,
Авель или Каин?

Оставаться чистым -
Трудное искусство.
Ведь мелеют мысли,
Выцветают чувства.

Под свои знамена
Нас зовут идеи.
Краток слог закона,
Жнем лишь то, что сеем.

Не уйти от скуки,
Не стремясь быть первым.
Не дрожали б руки,
Не сдавали б нервы.

Веком человечьим,
Сказкой или былью –
Что казалось вечным
Нынче стало пылью.

Ведь печать порока
Не исправит чудо.
И в судьбе пророка
Будет свой Иуда.

* * *

Нервов тонкие струны
Тронут пальцы судьбы.
В колеснице Фортуны –
Мы слепые рабы.

Бег за птицею синей –
Наш единый удел.
Человечьей гордыне
Не отмерен предел.

Грустным жизненным фоном,
Лейтмотив этот в нас.
Десять древних законов
Мы не помним подчас.

И вздыхая натужно,
Не поняв, кто есть кто,
Мы теряем, что нужно
И находим не то.

Против совести зуда –
Сотни веских причин.
И доносит Иуда,
Убивает Каин.

От рождения к тризне
Вьется тонкая нить.
Нам за все в этой жизни
Надо чем-то платить.

* * *

Я бродил по России,
Мерил воду и сушу.
И наверно посеял,
Где-то грешную душу.
Ляжет снег на дорогу,
Прикрывая потерю.
Я молился бы богу,
Да вот только не верю.

В суете суматошной
Треплет время одежды.
Растворяются в прошлом,
Отголоски надежды.
Подсознанья граница,
Плен зеленого змея.
Может надо влюбиться,
Да уже не сумею.

Непокорная строчка
Ляжет в ровные строфы,
Промежуточной точкой
По пути на Голгофу.
Я в жилетку не плачу,
Это все – между нами.
Полсекунды удачи
Между ссудными днями.

* * *

Пусть решая чужие задачи,
Расплескали мы крови не мало.
Пожелайте немного удачи
Джентльменам плаща и кинжала.
За грехи не судите строго,
Плачут петли по нашим шеям.
Под одним все мы ходим богом,
А ему с высоты виднее.

Этот мир, как вода изменчив
И, отмыв сапоги от пыли,
Мы опять покидаем женщин,
Что за что-то нас все же любили.
Манит далью чужой дорога
И от страха опять немея.
Под одним все мы ходим богом,
Ведь ему с высоты виднее.

Что вернемся назад, не верьте,
И простите долги без отдачи!
Пожелайте лишь легкой смерти
Бесшабашным солдатам удачи!

Сказка о деревянных солдатах.

Растаптывая сны и тишину,
Под лязг брони и вереницы мата,
Шагают в незнакомую страну
Простые деревянные солдаты.

Пусть воронье окружит батальон,
А за спиною зарево рассвета,
Качается посмертный медальон
На шее у “зеленого берета”.

Ты слишком много думаешь, капрал!
Здесь не нужны твои ума палаты.
Ты, так не понял, брат, куда попал?
Попал ты в деревянные солдаты!

Блестят в ночи десантные ножи,
И шепчутся последние проклятья.
Нас ждут расстрелы, пьянки, грабежи
Карателей достойные занятья.

Вперед, капрал, ведь ты у нас не трус!
Забудь, что скоро близок, час расплаты!
Пусть думает наш мудрый Урфин Джус,
Мы просто - деревянные солдаты!

Эпитафия.

Легионы скосила измена,
И поблекла краса Парфенона.
И разнес ветер прах Карфагена,
Черный пепел мостов Рубикона.

Отзвенели триумфов литавры
В честь лихих сокрушителей тронов.
И снесли черноликие мавры
В пирамидную тишь фараонов.

Но с наследием дедовских генов
Нам достались все те же идеи.
Из концепций ракетных обменов
Тянет ядерным эхом Помпеи.

“Пусть не станут полотнами Гойи
Гобелены с Геро и Леандром” –
Нам хрипит из пылающей Трои,
Задыхаясь, от дыма Кассандра.

Батальоны засыпали зимы,
Что на снег уложили атаки.
И разнес ветер прах Хиросимы,
Черный пепел домов Нагасаки.

Иллюзии.

Возвращение домой.

Небеса голубые –
В окнах облачных дыр.
“На подходе Россия” –
Сообщил командир.

Облетевшие рощи,
В белом снеге поля.
“Ту” - воздушный извозчик,
К дому тащит меня.

В сердце боли тупые,
Возвращенья итог.
А под нами Россия,
В сетке рек и дорог.

Чувства, скрытые в тайне
Молча буду нести.
Вот уж авиалайнер
Выпускает шасси.

Снова взгляды косые
Я ловлю на себе.
Я вернулся Россия,
Я вернулся к тебе.

Вновь родимой таможни
Суета и разлад.
И понять невозможно,
Что нас тянет назад.

* * *

Боль пощечины звонкой,
Мне надолго урок.
За смазливой девчонкой
Бегал я, как щенок.
Забывая обиды,
Прикрывая глаза,
Не показывал виду,
Что горят тормоза.

Душу струечкой тонкой
Сжег обид кипяток.
И ушел я в сторонку,
Оборвав поводок.
Жизнь ведь вечная гонка,
Где награда - успех.
Кинет ветер вдогонку,
Мне с издевкою смех.

Боль пощечины звонкой,
Мне надолго урок.
За смазливой девчонкой
Бегал я, как щенок.

* * *

Зарекись, угадай
От любви да сумы.
Закружил меня май,
Окончанье весны.

Плохо мне, хоть ты вой,
И надежд тает дым.
Вроде рядом со мной,
Только в мыслях с другим.

Эй, браток, наливай,
Пусть темно в образах.
Не растопит мне май
Льдинки в синих глазах.

Чуть по-больше глоток,
Разыграется кровь.
Видно в мае, браток,
Буду маяться вновь.

Водка хлещет за край,
И стакан как в слезах.
Не растопит мне май,
Льдинки в синих глазах.

* * *

Раскидала осень пятна маскхалата,
Отболела в сердце старая утрата.
Но разбилось, что то на кусочки с нею,
Мы наверно стали старше и умнее.

Улетело лето вслед за птичьим клином,
Попрощавшись с нами кликом журавлиным.
И теперь уж точно больше не вернется,
Груз моих иллюзий, гул твоих эмоций.

Нацепила осень из рябины бусы,
Обмотала душу мне косою русой.
Развела нас осень на дороге длинной,
На губах оставив горький вкус рябинный.

* * *

Вот и стало, ясно все и просто,
Без уколов ревности и лжи.
Выставлены новые форпосты
На углах постиранной души.

Кирпичом заложены ворота,
И мешки с песком в проемах рам.
И тупые рыла пулеметов
Шарят по запретным секторам.

* * *

Звонка последнего минута тянется,
Все надо вышвырнуть из сердца вон.
Пусть только в памяти моей останется
Вокзала мокрого пустой перрон.

Купе холодное хранит молчание,
Все в жизни призрачно, как звон монет.
Рукой мне некому махнуть в прощание,
И также некому мне плюнуть вслед.

Колода с картами на столик брошена,
С червями выпали одни кресты.
А значит, нет уже дороги в прошлое,
Чадят сожженные за мной мосты.

Звонка последнего минута тянется,
Все надо вышвырнуть из сердца вон.
Лищь только в памяти, пускай останется
Вокзала мокрого пустой перрон.

* * *

Я видел сверху синь хребтов Урала
И ледников Памира серебро.
Меня фортуна часто обувала,
Но я за это не виню ее.

Висели в небе мгла и вертолеты,
И воду мутную мне чистил пантацид.
Меня манили длинные банкноты,
Но временами просыпался стыд.

Меня качали лодки и вагоны,
И кровь мою сосало комарье.
Берег я письма, спички и патроны,
И жизнь свою, ну как же без нее.

Меня кружили женщины и вьюги,
И из под ног выскальзывал причал.
Я не преувеличивал заслуги
И по заслугам часто получал.

Иллюзии.

Ощетинились инеем
Остановки троллейбусов,
Где следов чьих-то линии –
Неразгаданным ребусом.

Снег над городом кружится,
Надо или не надо ли?
На замерзшие лужицы
Хлопья белые падают.

Забывается прошлое,
И уходит не нужное.
Со сравненьями пошлыми
И словами натужными.

Хлопья падают грузные
На дома и строения.
Вызывая иллюзии,
Прикрывая сомнения.

Поздравление с новым годом.

Вновь декабрь разобиделся люто,
Загоняя в квартиры и мех.
Уходящего года минуты,
Словно льдинки ложатся на снег.

Отвлекись от ненужных сомнений,
И, пожалуйста, выслушай все.
Я хочу, чтоб в цепи поздравлений
Прозвучало б и что-то мое.

Я хочу, чтоб остались за дверью
Боль обид и зимы холода.
Чтоб друзья вызывали доверье,
А надежды сбывались сполна.

Чтоб полегче ложились заботы,
Чтобы светлыми были мечты.
Чтоб без слез удавалась работа
И по чаще дарили цветы.

Что еще пожелать мне осталось?
Счастья встречи, удачи в судьбе!
Пусть тревога, печаль и усталость,
Больше в гости не ходят к тебе.

Пусть же радуют сны и погода,
И пускай, как всегда было встарь,
Суету високосного года
Свежим снегом засыплет январь!

* * *

Над березкою тонкой
Подшутил ветерок.
И роняет девчонка,
Слез березовый сок.

Ах, березка, береза,
Ах, проказник апрель.
Ты утри свои слезы
И по прежнему верь.

Пусть на хрупкие плечи,
Шалью ляжет туман.
Только время излечит,
Боль сердечную ран.

Дурь разгульного мая,
Чуть остудит июнь.
Не печалься, родная,
И на прошлое плюнь.

Ведь в июле медовом,
Все закружится вновь.
И поверишь ты снова
В это слово – любовь.

Это и другие произведения различных авторов также можно отыскать со страницы литературного и песенного творчества.

             Copyright © 2000 Александр Доронин