13 июля 1993 года пограничники заставы “Соригор”
приняли неравный бой...

На боевом посту

          И опять, едва въехав на территорию 12-й пограничной заставы имени 25 героев, комендант участка Александр Александрович Шаповалов, еще не дослушав до конца доклада заместителя начальника, дает свою излюбленную команду “К бою!” Внезапная проверка - это его конек. Из-за невероятной способности появляться, как снег на голову, на постах и заставах его называют Мамаем.

          По времени застава занимает боевые позиции на “тройку”. 

          Сан Саныч подводит итоги. Все плохо. Позиции заняты слишком медленно, что совершенно недостойно для заставы, получившей по итогам прошлого года статус лучшей именной заставы пограничной службы. Перед построившемся личным составом о его недостатках говорит откровенно.

          - Так занимать позиции не годится, товарищи дорогие! Вы здесь одни. Случись бой, на скорую помощь не рассчитывайте. При таком отношении ваша застава потом будет называться не заставой имени 25 героев, а застава имени 85 героев и опять ее придется переносить уже к нам на комендатуру. Где радиостанции у командиров отделений и расчетов группового оружия? - Обращается комендант к заместителю начальника заставы. - Как вы намерены управлять подчиненными и огнем?..

          В общем, разбор полета проходит по полной программе.

          Затем комендант идет проверять документацию, а мы обедать. Ведь со вчерашнего вечера во рту маковой росинки не было.

          В столовой нас ждет персиковый сок и гречневый суп на тушенке.  Разговорившись с водителем Абдулмаджидом Хамидовым, доставившим нас на заставу, не без удивления узнаю, что он житель кишлака Йол, в гражданскую войну сражался в народном ополчении и является непосредственным участником событий в июле 1993 года. Тут уже не до обеда. Достаю блокнот. 

          Порядки, которые несли религиозные экстремисты, оказались неприемлемыми даже для такого консервативного кишлака, как Йол. Чтобы оградить себя, жители сформировали отряд самообороны. В райотделе Комитета национальной безопасности (КНБ) на кишлак выдали пятьдесят автоматов и несколько гранатометов. Абдулмаджиду достался гранатомет. Но гранаты были настолько старые, что срабатывали через раз. Доставать всякий раз невыстрелевшую гранату было крайне неприятно. Вот так вместе с пограничниками и отбивались от наседавших банд. 

          В ночь на 13 июля их отряд тоже подняли по тревоге. Сначала хотели сходу пробиться в Соригор, но дорога оказалась заминированной. Саперы продвигались очень медленно. В бинокли видели боевиков, которые ходили по заставе, собирали автоматы и боеприпасы. Танкисты 201-й мотострелковой дивизии и минобороны Таджикистана нашли высоту, с которой можно было видеть заставу и начали, не переставая бить из пушек по позициям душманов. Сменяя друг друга, вертолеты парами заходили на нурсование. Но они вели огонь осторожно. Подполковник Василий Масюк опасался, что боевики вполне могли захватить в плен пограничников, чтобы прикрыться ими. 

          Абдулмаджид своими глазами видел в бинокль, как вертолетчики уничтожили группу афганцев. Недалеко от заставы было почти созревшее пшеничное поле. Оно загорелось, и несколько афганцев, видимо из дехкан, перебросив автоматы за плече, начали его почему-то тушить. Нурсы буквально разнесли их в клочья.

          Продвигаясь к заставе, встретили прорвавшуюся из окружения группу лейтенанта Андрея Мерзликина. Потом вместе с саперами вошли на саму заставу. По всей территории лежали обезображенные трупы пограничников. Начальник заставы с еще одним солдатом Николаем Пуховым были убиты на позиции у склада за бочкой. Возле начальника валялись 4 пустых автоматных магазина. Несмотря на ранение, Михаил Майборода держался до последнего патрона. В питомнике нашли отрезанную голову Владимира Елизарова, которую бандиты бросили собакам. Больше всего пограничников погибло у входа на заставу и у наблюдательной вышки. 

          Своими глазами Абдулмаджид видел 8 трупов боевиков. Все таджики в пакистанской форме. Афганцы и наемники в том бою в лобовую атаку не ходили. Один из бандитов был полностью забинтован, но видимо умер и его бросили. Еще пять трупов лежали сложенными в кучу, которых тоже не успели вытащить.

          Все оружие и боеприпасы боевики забрали с собой.

          Когда вышли на территорию заставы, ее строения были почти не разрушены. Но российский сапер заметил, что все здесь заминировано. Машины, здание казармы, склады, в окопах стояли пять ПК. Разминировать не было ни времени, ни сил. Вполне возможно, здесь были и радиоуправляемые фугасы. Командир дал команду отойти. Действительно, через некоторое время все начало взрываться, начался пожар.

          Потом подошли пограничники ДэШа, и группу отвели к основным позициям. Когда бойцы 201-й мотострелковой дивизии увидели у Абдулмаджида ржавые гранаты к РПГ, покачали головами. Открыли ящик и велели брать столько гранат, сколько сможет. Взял 10 штук. Потом ни одна не подвела.

          В настоящее время 12-я пограничная застава имени 25 героев перенесена на несколько километров ближе к комендатуре Йол и значительно выше в горы. Здесь не хватает буквально нескольких метров, чтобы считать ее высокогорной со всеми причитающимися льготами. Высокогорных льгот нет, но зима здесь самая настоящая. В снежных заносах приходится пробивать тоннели. Добраться до туалета или хоздвора становится очень серьезной проблемой. После снежного бурана застава остается отрезанной от внешнего мира по многу дней. Если к этому добавить, что вода привозная и нет промышленного электроснабжения, то служба здесь получается ничуть не лучше, чем в Сибири или на Дальнем востоке. По-летнему тепло здесь бывает только с июня по октябрь.

          Участок “двенадцатой” остается по-прежнему самым сложным и напряженным не только в отряде, но и на всей таджикско-афганской границе. Поэтому командование отряда справедливо считает, что часто менять офицеров и командиров отделений на столь сложном участке нельзя. Чем дольше они здесь будут служить, тем лучше будут знать этот предельно сложный участок, тем лучше станут ориентироваться в обстановке. А то, что в психологическом плане такую службу вполне можно сравнить с вахтой в отдаленной геологической экспедиции, похоже, никого не интересует. Интересы защиты границы у нас всегда на первом месте.

          Контрактники живут в казарме наравне со срочниками. Койка, тумбочка - вот, пожалуй, и все личные бытовые удобства. Распорядок тоже без изменений. Служба, сон, в свободное время единственное развлечение телевизор и магнитофон. Если, конечно, в это время работает дизель. Многие контрактники, в том числе и семейные, здесь служат бессменно по несколько лет. Единственная радость служивого профессионала получить на несколько дней отпуск и добраться домой на попутках. 

          Вот и заместитель начальника заставы капитан Худойдод Саидджафаров в таких условиях живет и служит беспрерывно уже 4 года (!). Говорит, что сейчас стало уже относительно нормально. Новый подземный комплекс заставы построен был лишь в 1999 году. Ведь до самого 1998 года застава подвергалась регулярным обстрелам с господствующих высот. До этого момента с 1993 года пограничники ютились в пыльных и сырых блиндажах, модулях и окопах. Так что это еще не худший вариант. 

          Застава состоит из двух бункеров. Один - под казарму с канцелярией, узлом связи, оружейкой и комнатой досуга. Второй - под общежитием с офицерской кухней. Офицеры и прапорщики заставы тоже живут аскетично, ненамного лучше своих подчиненных. Можно сказать, на казарменном положении. Комната на два три человека, тумбочка, ящик для личных вещей, вот и вся мебель. Нет даже своего телевизора. А ведь московские шефы этих телевизоров за последние годы передали отряду наверное уже более сотни. Привезти семью в такие условия, естественно, невозможно. 

          Молодым офицерам капитану Александру Федорову и Александру Терентьеву еще можно потерпеть, а вот начальник заставы капитан Алексей Алексеевич Ардышев разменял уже 41 год. Заставой командует он с осени прошлого года, когда прибыл по ротации из северо-западного регионального управления. 

          Простым солдатом мотомангруппы воевал в Афганистане еще в 1982-84 годы напротив участка Пянджского погранотряда в Имам-Сохибе и Шерхане. Служил старшиной заставы. В 1995 году закончил ускоренные курсы офицеров.

          В 1999 - 2000 году он уже служил в Московском погранотряде. Был начальником 14-й заставы. За те два года, проведенные в Таджикистане, сумел заслужить в схватках с наркокурьерами 3 медали. 

          Кишлак Хирманджоу к тому времени стал почти поголовно повязанным с наркомафией. Многие были должны афганским наркобаронам астрономические суммы. Поэтому афганцы, без опаски переправляясь на таджикскую сторону, не церемонясь, захватывали заложников и уводили их на ту сторону. В первый день, выезжая из заставы, Алексей Алексеевич увидел на пригорке старушку, которая внимательно смотрела в бинокль на афганскую сторону. Водитель пояснил, что ее сына увели за долги на ту сторону, и теперь каждый день афганцы выводят его на вершину сопки, чтобы показать мамаше, что ее чадо еще живо и надо поторопиться с расчетом. 

          Алексей Алексеевич мириться с такой ситуацией не стал. Провел целый ряд успешных операций в результате которых кладбища, как на таджикской, так и на афганской стороне изрядно пополнились новыми, неуважающими неприкосновенность государственной границы, постояльцами. Желающих ходить на ту сторону заметно поубавилось. Возвращаясь на финскую границу, Алексей Алексеевич имел на груди медали “За отличие в охране государственной границы”, “Суворова”, “За Отвагу”.

          Но после Таджикистана служба на северо-западных рубежах стала для него неинтересной. Поэтому опять попросился в Таджикистан. Когда прилетел в Душанбе и представился начальнику Погрангрупы, генерал-лейтенант Александр Маркин сразу узнал его и с ходу предложил:

          - Ну что, Алексей, пойдешь начальником 12-й? А то после Сергея Журавлева просто не знаю, кого назначить туда.

          Алексей Алексеевич, как ветеран, конечно рассчитывал получить что-нибудь поспокойнее, какую-нибудь равнинную заставу, чтобы перевезти жену и детей. Но у военных не принято отказываться и тем более напрашиваться, поэтому согласился принять 12-ю.

          Действительно, участок этой заставы не сахар. На таджикско-афганской границе это, своего рода, мертвая зона. Чтобы разведывательно- поисковой группе добраться до соседней 11-й заставы, уйдет не менее двух, а то и трех дней. Ползти приходится по ущельям и почти по отвесным горам. Лучшего места афганским контрабандистам не найти. 

          Алексей Алексеевич в вопросах охраны границы практик, может целыми днями пропадать на участке. За полгода службы имеет уже неплохие результаты, но и ему попадает от командования за несвоевременно подготовленную документацию, проблемы с хозяйственным обеспечением. Как будто это все от него одного зависит. Но для начальника сейчас с наступлением лета главное результат. Надо сделать так, чтобы наркоконтрабандисты хотя бы на первых порах перестали чувствовать себя здесь столь безнаказанно. Нынешнее лето и осень должны показать, кто в Даштиджумском заповеднике является хозяином.

          Едва приняв заставу, капитан Ардышев взялся за охрану границы основательно. В ноябре прошлого года устроил успешную засаду на контрабандистов у кишлака Соригор.

          В декабре еще одна успешная засада. Взяли героин.

          В конце прошлого года хорошо помог заставе отряд. Провели целую операцию. На зачистку местности подтянули до 300 пограничников. Активно задействовали авиацию и взяли до 800 кг различных наркотиков.

          В апреле, как только сошел снег, Алексей Алексеевич, лично возглавил разведпоисковую группу и у заброшенного поста “Доска почета” вышел на банду из шести афганцев. Во время преследования начальник заставы сам едва не попал под кинжальный огонь бандитов. Если бы не старшина Табаров, который успел занять позицию над афганцами, неизвестно, чем бы все это дело закончилось. Контрабандистам ничего не оставалось, как бросить груз в 122 кг опия и убегать по ущелью налегке. Потом нашли несколько схронов, в том числе и с боеприпасами.

          Сейчас на подходе уже новый урожай опия. В отряде группе уже планируются операции по блокированию этого участка. Хоть и доверяет командующий новому начальнику, но без помощи отряда и группы одному ему не справиться.

          Закончив составлять план охраны, Алексей Алексеевич предлагает мне завтра вместе с пограннарядом спуститься в кишлак Соригор, а заодно посетить территорию старой заставы. 

          Старшим пограннаряда идет заместитель начальника заставы по работе с местным населением старший прапорщик Бекназар Абдурахимович Тураев. Наряд выходит в 05.30 утра.

          Чтобы не проспать, размещаюсь в его комнате на соседней койке. Бекназару Абдурахимовичу 45 лет. На заставе служит два года, семья в Московском. Ничего не поделаешь - служба. Говорит, что самый счастливый здесь - это старшина заставы старший прапорщик Джурахом Негматович Давлатов. Хоть он тоже служит здесь четвертый год, но родом из соседнего кишлака Парвар. Получит выходной и уже через час, сев в “водовозку”, пьет дома чай.

          Но разговаривать дальше у меня уже нет сил... Завтра рано вставать.

майор Виктор Летов
Таджикистан